Джунгли зовут: «Маугли» на сцене Саратовского ТЮЗа

Премьера… О, это манящее слово для всех, кто хоть как-то соприкасается с театром! И не просто премьера, а дважды премьера! Во-первых, это премьера спектакля «Маугли» по завораживающей повести Редьярда Киплинга, что уже обеспечивает повышенный интерес зрителей разных поколений. Во-вторых, это первый спектакль Детской театральной студии имени Олега Табакова, поставленный на Большой сцене ТЮЗа (традиционно спектакли студии идут в «старом» ТЮЗе). Первый показ состоялся в воскресенье, 9 октября, а накануне, 8 октября, на сдаче спектакля присутствовали друзья театра, в том числе журналисты саратовских СМИ.

О спектакле

Дети на этом спектакле точно не заскучают. Взрослые тоже. Очень ярко, очень красочно – как и должно быть в настоящих джунглях. Много музыки, песен и танцев, которые не перебивают повествование, а органично в него вписываются, поэтому два с лишним часа (два действия с антрактом) смотрятся на одном дыхании.

Театр всегда предполагает определенную условность и весь визуальный ряд – костюмы, декорации – в рамках этой условности выглядит вполне реалистично. Оригинальное решение крупных зверей – слона, зебр, морды Шер Хана, заглядывающей в волчье логово, состоящих из отдельных крупных деталей, своеобразно, и прекрасно вписывается в общую картину. Пожалуй, какие-нибудь общепринятые фанерные цельные фигуры такого эффекта бы не дали.

Великолепные, хорошо «читаемые» костюмы: даже малыш поймет, что это вот – тигр, это – волк, а это – пантера, не говоря уж о бандерлогах. Прекрасная стилизация без нарочитой «анималистичности». Шакал Табаки, например, вообще обходится чем-то серо-лохматым, но это настолько совпадает с его образом, настолько живописно и органично, что и в голову не придет посетовать на отсутствие маски с ушами. А Каа состоит из целой цепочки отдельных людей. Эта цепочка может распадаться на части, когда каждое ее «звено» живет собственной жизнью, может собраться в единое целое, — и это тоже выглядит не только интересным, но и вполне оправданным решением.

В спектакле сразу два Маугли. Нет, не одновременно, конечно. Есть Маугли-малыш, который пришел в логово волков, и есть подросший Маугли, выросший в джунглях полноправный член стаи (ведь между началом повести Киплинга и основным развитием событий проходит несколько лет). На повзрослевшем Маугли та же одежда, в которой малыш появился в джунглях, только… он из нее вырос – когда-то длинные штанишки едва закрывают колени, курточка тоже коротковата и не сходится на груди. Вот вам маленькая деталь, которая красноречиво говорит о продуманном подходе к визуальной стороне спектакля.

Актерский ансамбль

Зрители-завсегдатаи ТЮЗа уже привыкли к тому, что в спектаклях Детской театральной студии на одной сцене играют и дети, и взрослые — воспитанники студии и артисты театра. Скидки на возраст юным актерам не делают – такая сцена и такие профессиональные партнеры, согласитесь, обязывают к определенному уровню. Конечно, разбирать игру актеров, взрослых или детей, — дело педагогов, мастеров, режиссера, но с точки зрения зрителя в «Маугли» этот уровень, в большинстве своем, есть.

Танцевальных сцен много, в том числе очень масштабных. В каких-то дети работают отдельно, в каких-то – вместе со взрослыми артистами. Во всех случаях чувствуется сыгранность, слаженность, а пластика такова, что мысль о том, что дети чисто физически не могут сделать чего-то, что требуется от них, как от равноправных партнеров профессиональных артистов, даже не возникает.

Взять хотя бы сцену охоты, где молодые волчата «бегут» рядом со взрослыми волками, — это настоящая, единая стая. А противостояние Маугли (Георгий Сорокин) с факелом в руках и Шер Хана (Алексей Кривега)?! Георгий выглядит в этом танце-противостоянии более чем достойно, а ведь его партнер-противник – не просто профессиональный артист, а режиссер по пластике этого спектакля.

Актриса Дарья Сосновская в спектакле одновременно играет две роли – матери-волчицы Ракши и Главной обезьяны в стае бандерлогов. Большие противоположности трудно представить. Бесстрашная Ракша, защищающая теперь уже своего «волчонка» Маугли, свирепо бросающаяся на огромного Шер Хана, и совершенно безбашенная, вечно в суетливом движении Главная обезьяна, — и это без «перенастройки», в одном спектакле!

Странное впечатление произвел Балу (Даниил Райхерт). Наверное, молодой артист сделал все, что мог. Его фраза: «Человек? Надо же, как интересно!», когда он впервые увидел Маугли на Скале Совета, словно дала намек на совершенно другого Балу, может быть, смешного и даже несколько «не от мира сего», но умного, любопытного, знающего. В принципе, вполне возможная трактовка. Вот Каа (Голова Каа – Роман Мартынчев) тоже не очень похож на знакомый с детства образ мудрого, неторопливого и ужасного в своей силе змея. Есть в его интонациях, в его почти ехидном: «Привееет! А вот и я!» что-то панковско-хипповское. Но получилось вполне забавно, весело, нестрашно и оправдано. А с Балу не получилось. Да, Балу толст, неуклюж, неповоротлив, но он – Учитель, Наставник. Он учит волчат Закону, без которого в джунглях просто не выжить. То есть это не бесполезное существо, которое от нечего делать приставили к детишкам, а один из самых мудрых, опытных и уважаемых зверей в джунглях. Балу на сцене, внешне более всего ассоциирующийся с яркой и красивой горой осенних листьев, но никак не с медведем (что особенно бросается в глаза на фоне остальных безупречно продуманных костюмов) симпатичен и безобиден – не более того. Для такого качественного масштабного спектакля маловато. Но это, конечно, лично мое зрительское впечатление и в данном случае я буду только рада оказаться в меньшинстве.

В целом же, повторюсь, актерский ансамбль получился сильный, слаженный, цельный. И это в равной степени относится и к воспитанникам Детской театральной студии, и к артистам ТЮЗа.

Зрительской благодарности и аплодисментов достойны все. Но сейчас будет большое (очень большое) отдельное «Браво!». Браво шакалу Табаки – Даниилу Герасимову! Пластика, движение, интонации, работа голосом – все органично, все цельно, все профессионально в лучшем смысле этого слова.

Изюминки

В каждом спектакле есть какие-то моменты, иногда совсем крошечные, иногда побольше, которые яркими искорками выделяются даже на самом безупречном фоне. В «Маугли» таких «искорок» было много. Все не перечислить, но вот несколько «самых-самых», которые вспоминаются и через несколько дней после просмотра.

Семейство музыкантов-«туканов», сопровождавшее почти весь спектакль живым звуком — гитара, флейта, домра (или мандолина?), вокал – «ненавязчивым» требованием аплодисментов «заводившие» зал и доводившие его не только до рукоплесканий, но и до хохота.

«Мы с тобой одной крови!», произнесенное на комарином языке. Не знаю, предполагались ли после этого аплодисменты, но они были и весьма бурные – действительно вспоминался навязчивый комариный писк среди ночи.

Бандерлоги, на мгновение замирающие на словах «Мы с тобой одной крови!» и тут же хитро покачивающие пальцами: «Не-не-не!». Можно не читать Киплинга и только по одному этому жесту понять, что им-то «закон не писан» в буквальном смысле.

Багира, во время любой битвы лихо использующая свой хвост как нунчаки.

Акела (Никита Матризаев) на той самой неудачной охоте, сразу после злополучного прыжка с недоумением глядящий на свои пустые руки. Отчаянный вой будет позже, а сейчас только это – недоумение, медленное осознание катастрофы. Ничего выразительнее придумать, по-моему, просто нельзя.

Напоследок очень коротко

Понравился ли мне спектакль? Да.

Посоветую ли я его смотреть и приводить на него детей? Безусловно!

Текст: Елена Имбирева

Фото: Армен Осипян

Специально для CityGu.ru