Саратовский ТЮЗ о вражде и дружбе: «Рони, дочь разбойника»

Премьера – событие долгожданное. Премьера в конце сезона – событие долгожданное вдвойне. А уж спектакль по сказочной повести Астрид Линдгрен «Рони, дочь разбойника» ждали, затаив дыхание. И вот 30 апреля «Рони» наконец-то появилась перед зрителями. Конечно, зал Большой сцены Саратовского ТЮЗа был полон!

Немного истории

Если назвать имя Астрид Линдгрен, в первую очередь приходят в голову «Малыш и Карлсон», «Пеппи Длинныйчулок», «Эмиль из Леннеберги» («Эмиль…» тоже успешно живет на сцене ТЮЗа). Благодаря постановкам ТЮЗа поклонники театра вспомнят еще и «На острове Сальткрокка» (в ТЮЗе к этому произведению обращались дважды, в спектаклях «Колбаска, Боцман и другие» и «Мы — на острове Сальткрокка»). А вот «Рони, дочь разбойника» такой популярностью не пользуется. И вовсе не потому, что сказка чем-то плоха. Наоборот! В ней есть и красота, и смысл, и тот реализм, который заставляет воспринимать сказку, как нечто естественное, верить ей, прислушиваться к сказанному. Но вот так сложилось, что Рони (в некоторых вариантах перевода Ронья) – не самый известный российским читателям и зрителям персонаж. Разве что шведский фильм Таге Даниэльссона еще в 1987 году, через три года после его выхода, появился в российском прокате. Фильм вполне симпатичный, но завсегдатаем наших голубых экранов он так и не стал. Да еще в 2015 году Брестский академический театр драмы поставил масштабный во всех отношениях спектакль «Рони и Бирк». Еще несколько песен Александра Городницкого и «Stormchild» группы «Mechanical Poet» (да не смутит вас название, группа российская). Вот, пожалуй, и все «приключения Рони в России» (если есть еще какие-то варианты, о них либо неизвестно, либо известно чрезвычайно мало). Так что Саратовский ТЮЗ вполне можно назвать одним из первопроходцев, проложивших дорогу Рони и Бирку к нашим зрителям. Задача серьезная и сложная, но когда это сложные задачи пугали ТЮЗ? Наоборот, тем интереснее!

О сюжете

Вкратце, очень вкратце. Потому что рассказывать всю историю в подробностях просто нечестно по отношению к тем, кто еще не посмотрел спектакль (а таких много!). Рони – дочь атамана разбойничьей шайки Маттиса. Она растет в разбойничьем замке и прилегающем лесу, не зная другого мира. В ту ночь, когда родилась девочка, бушевала сильнейшая гроза и молния, попавшая в замок, расколола пополам не только его, но и скалу на которой он стоял. И вот во второй, отколовшейся, половине замка появилась еще одна шайка разбойников. В ту грозовую ночь у Ундисы, жены их атамана Борки, тоже родился ребенок, только не дочка, а сын, Бирк. Конечно, рано или поздно эти двое должны были встретиться, даром что половины замка находятся по разные стороны Адского провала! Это не единственная пропасть, которая разделяет детей – шайки Маттиса и Борки враждуют уже не первое поколение. И все-таки Рони и Бирк не только встретились, они подружились, да настолько, что стали названными братом и сестрой. А когда из-за вражды двух шаек им пришлось встать перед выбором – выбрали свободу, со всеми ее опасностями и трудностями, лишь бы быть вместе.

Вот так. Немного от Ромео и Джульетты, немного от Кая и Герды. От Ромео и Джульетты – долгая и бессмысленная вражда кланов, которая началась давным-давно и никто уже не помнит, почему, и которая чуть было не привела к тому, что обе семьи едва не потеряли самое дорогое – своих детей. От Кая и Герды – чистота детской дружбы и сказочно мудрый финал.

Да, в этой истории все закончилось хорошо. Особенно приятно, что это «хорошо» не включает в себя мгновенное перевоспитание разбойников, которые проникнувшись добрыми чувствами двоих детей, взялись за скотоводство и землепашество. Нет, разбойники остаются разбойниками, но и они понимают, что жить по-прежнему уже нельзя, что бессмысленная вражда и упрямство никому не идут во благо, и что время «славных разбойничьих дел» уходит безвозвратно, потому что дети их больше ценят красоту и радость, чем богатую добычу и лихие набеги, и не хотят, чтобы люди из-за них плакали.

О спектакле

Во-первых, прекрасное оформление спектакля. По восприятию действительно очень яркая «картинка» — здесь и по-настоящему мрачный замок (который, собственно, не такой уж и мрачный, потому что это – дом, очаг, семья), и сказочный лес – волшебный и опасный одновременно… Красиво, выразительно, с тонким соблюдением баланса между условностью и реализмом.

Отдельно хочется сказать о визуальных образах персонажей. Гротескность, даже шаржевость (но не грубая, а добродушная, немного ироничная) – асимметричность фигур, нарочитые накладки в самых неожиданных местах, утрированный пластический грим, делающий лица хорошо знакомых и любимых артистов почти неузнаваемыми – таковы разбойники. Есть в их образах что-то мультяшное. Единственные, кто выглядит реалистично, «по-человечески», это дети – Рони и Бирк, и их матери, жены атаманов, Ловиса и Ундиса. И здесь, пожалуй, можно подвести не одно «идейное» обоснование.

Во-первых, никакой вам романтизации, никаких «благородных разбойников». Вряд ли  кому-то из детишек захочется походить на них. Это вам не Робин Гуд!

Во-вторых, место разбойникам – в легендах (и они сами понимают, что потихоньку туда уходят). А герои легенд и преданий всегда немного нереальны. Но вот кто по-настоящему реален, это (простите за высокопарность) носители вечных ценностей. Рони, Бирк, Ловиса и Ундиса – это дружба, это любовь, это понимание, это доброта, это то, что вне времени и вне контекста, то, без чего гаснет очаг в доме. Поэтому они реальны. Они не уходят в легенды, как не становятся преданиями самоотверженность и мудрость.

Спектакль не претендует на звание мюзикла, но музыки и песен в нем много. И это вокальные эпизоды, требующие от актеров наличия голоса и серьезного владения техникой исполнения (чего стоит один только плач Ундисы!). Во время исполнения прощальной песни Лысого Пера в зале посветлело от включенных экранов телефонов, которые поднимали вверх, раскачивая в такт музыке, зрители. Возможно, такая реакция была бы более уместной не в театре, а на рок-концерте, но она была спонтанной, искренней и, думаю, стоила не меньше самых бурных аплодисментов – значит, проняло! Значит, настолько затянула в себя музыка, настроение, что вот так захотелось и получилось выразить зрителям свою сопричастность происходящему.

Что можно сказать об актерской игре? Даже и выделить-то никого особо нельзя – настолько ровно, на высочайшем уровне, сыгранно работал весь актерский ансамбль. Да и состав в спектакле подобрался вполне звездный: Алексей Кривега, Марина Селиванова, Евгений Сафонов, Михаил Селиванов, Алексей Анисимов, Артем Яксанов, Александр Тремасов, Павел Лазарев, Владимир Егоров, Жанна Волошина. Роль Рони на премьерном показе сыграла Юлия Мещерякова, а Бирка – Дмитрий Ахметшин. Но у зрителей есть повод побывать на спектакле не один раз, чтобы увидеть в этих ролях Эльвиру Иртуганову и Александра Степанова.

И еще, чувствуется, что артистам не было тесно в режиссерских рамках. Сложно – возможно, но не тесно. Ощущения, что они могли бы сделать еще что-то, но негде, нет «пространства для маневра», не возникло.

Изюминки

Спектакль «Рони, дочь разбойника» настолько цельный, что выковыривать из него мои традиционные «изюминки» — моменты, которые хочется отметить особо, — как-то не очень получается. И все же…

Прыжок Рони с криком: «Он умрет!» — полное ощущение спонтанности (хотя в процессе переговоров Маттиса с Боркой этого ожидаешь). Если бы слово и действие разминулись хоть на долю секунды, было бы уже не так сильно.

Сцена с предложением Маттиса объединиться – гарантированный хохот в зале. Прекрасный контраст одного слова и всего образа Маттиса в целом.

Воспоминания Маттиса и Борки о детстве после объединения шаек – бесподобно! Словно оба сбросили тяжелый и ненужный груз. Облегчение чувствуется почти физически. А уж этому «Хрюшка, остановись, пожалуйста…» позавидовала бы и сама Линдгрен.

Пожалуй, пора заканчивать, или придется перечислить все сцены подряд. А ведь, как говорится, лучше один раз увидеть… Идите, смотрите, не пожалеете!

Текст: Елена Имбирева

Фото: Армен Осипян

Специально для CityGu.ru