Возвращение на остров Сальткрока

Саратовский ТЮЗ пригласил своих верных зрителей на премьеру спектакля «Мы – на острове Сальткрока» по повести Астрид Линдгрен. Первый показ спектакля для зрителей состоялся 20 апреля, а накануне, 19 апреля представители СМИ и друзья театра были приглашены на предъпремьерный просмотр. Дата очень символичная – именно в этот день в ТЮЗе поздравляли с юбилеем народную артистку России Светлану Васильевну Лаврентьеву, легендарную Колбаску-Чёрвен из спектакля «Колбаска, Боцман и другие», поставленного по той же повести Линдгрен много лет назад.

Предыстория

Имя Астрид Линдгрен на афише само по себе является гарантией зрительского интереса, ведь ее по праву можно назвать не просто популярным, а, пожалуй, культовым автором, на чьих произведениях выросло не одно поколение детей.  Но главная интрига в том, что в 1978 году Саратовский ТЮЗ уже обращался к повести «Мы – на острове Сальткрока», поставив спектакль «Колбаска, Боцман и другие», ставший поистине легендарным. В 1979 Саратовский ТЮЗ вышел с этой постановкой на мировую сцену, показав «Колбаску…» во Франции, в Лионе, на Международном фестивале детских и юношеских театров, а позже в Варшаве, на Международном фестивале детских театров, посвященном памяти Януша Корчака. Надо ли говорить, с каким интересом и нетерпением ждала саратовская публика возвращения «Мелькера и его дорогого семейства» на Сальткроку, а заодно и на сцену ТЮЗа!

В 2018 году в рамках очередной творческой лаборатории «Четвертая высота» московский режиссер Виктория Печерникова представила эскиз по мотивам повести А. Линдгрен, который по итогам зрительского голосования и обсуждения на лаборатории, был рекомендован к постановке в качестве полноценного спектакля на сцене Саратовского ТЮЗа. Пандемия 2020 года внесла свои коррективы в планы всех театров и ТЮЗа в том числе, но вот наконец-то спектакль «Мы – на острове Сальткрока» представлен саратовской публике.

О спектакле

Молодым и совсем юным зрителям новый спектакль смотреть будет проще, воспринимая его с нуля, с чистого листа. А вот зрителям постарше, еще помнящим знаменитую инсценировку Л.А. Закошанской в постановке Юрия Петровича Киселева, будет трудно абстрагироваться от воспоминаний и не начать сравнивать. Поэтому первое, что нужно помнить: «Мы – на острове Сальткрока» — не ремейк спектакля «Колбаска, Боцман и другие», это другая, совершенно самостоятельная постановка. А сделать это трудно, может даже нереально…

Спектакль начинается с появления (пока только на экране) фру Шёблум (Светлана Лаврентьева), хозяйки Столяровой усадьбы, которую в качестве дачи снимает семейство писателя Мелькера Мелькерсона (Алексей Карабанов). От этой первой сцены веет теплом воспоминаний – черно-белая «состаренная» кинопленка, старые фотографии и кружевная, связанная крючком салфетка на столе под настольной лампой… Уют, доброта, тепло и немного печали… Это настраивает на определенный лад, возникшее настроение хочется пронести через весь спектакль, но… Нет, следующая сцена на теплоходе хороша и возможности видеоэкрана использованы очень уместно и интересно. Даже укачивает немножко (вот только мешает этот странный красный каркас, загораживающий треть, если не половину экрана, не дает до конца почувствовать простор воды и красоту берегов). А вот дальше более чем лаконичное оформление спектакля не оставляет шансов сохранить возникшее было ощущение простоты и уюта. Простоты-то хватает, с уютом сложнее. Только ли в схематичных декорациях дело? Точно нет. Примеров, когда артисты играют «на трех досках», полностью затягивая зрителя в происходящее, заставляя верить и сопереживать, масса. Но в «Сальткроке» что-то не сработало.

Мелькерсон – любящий отец, немного наивный и очень неприспособленный. Пелле (Александр Степанов) – очень любит животных и вообще все живое. Колбаска-Чёрвен (Ирина Протасова) – бойкая озорница, любимица всего острова, жизни не мыслит без своего пса Боцмана (Михаил Третьяков). Кристер, первый «ухажер» Малин, — плохой, Петер, второй, — хороший (и тот, и другой – Алексей Кривега). Лотта Карлберг – плохая. Все это зрителям нужно просто принять, как факт, как данность. Несколько крупных штрихов – и вот вам характер, все должно быть понятно. Но где же те мелкие черточки, слова, жесты, интонации, — которые превращают персонаж в живого человека? Ведь именно эти маленькие находки, эти жемчужинки – та самая традиция саратовского ТЮЗа, бережно сохраняемая и развиваемая, за которую так любят и ценят этот театр целые поколения зрителей. Артисты делают все возможное и невозможное, но такое чувство, что им невероятно тесно в заданных рамках. Более-менее «свободны» добродушный трудяга Ниссе (Владимир Егоров), хохотушка и хлопотушка Мэрта (Елена Краснова) и дедуля Сёдерман (Александр Федоров) да, разумеется, сенбернар Боцман (он, пожалуй, едва ли не единственная условность, которая смотрится в спектакле органично и без вопросов).  Остальным просто негде и некогда развернуться. Причем не только творчески, но и чисто физически – каркас, изображающий дом, закрывает изрядную часть «холмов», оттягивая внимание на себя, и все, что происходит на них, от зрителя просто ускользает. Ужасно хотелось если не «снести Столярову усадьбу», то хотя бы сдвинуть эту конструкцию вправо, чтобы почувствовать простор этого острова да и артистам дать побольше места.

В те моменты, когда актерам удавалось «вырваться на свободу», происходило чудо. То самое чудо, которого ждешь, приходя в ТЮЗ, — сопереживание, полное погружение в происходящее. Но, увы, возможностей сотворить его у артистов было мало. Все только-только назревающие драматические ситуации разрешаются как-то мгновенно и легко, даже попереживать за героев не успеваешь.

Почему, собственно, семейство Мелькерсона так полюбило Столярову усадьбу, со всеми ее текущими крышами, выбитыми стеклами и перекошенными стенами? Потому что люди вокруг них добрые и простые, а сами они – дружная и любящая семья? Или потому, что Столярова усадьба – живой, полный истории и воспоминаний дом, который принял их и который приняли они? Если первое, то добротный новый дом этому не помеха, а если второе, то, к сожалению, в спектакле это ощущение так и не возникает. А если бы Мелькерсон не получил премию или Лотта успела бы предложить за усадьбу больше?

Наверное, у юных зрителей, тех, кто будет смотреть этот спектакль впервые, восприятие будет другое. Возникнут ли у них эти вопросы?

Сугубо личное

В 1978 году я попала на предпремьерный показ «Колбаска, Боцман и другие», спустя 43 года – на предпремьерный показ «Мы – на острове Сальткрока». Такое вот совпадение. Конечно, за четыре десятка лет забылось многое, но не все. Как ни странно, какие-то моменты из старого спектакля всплывали в памяти именно во время просмотра нового.

Повторюсь, чтобы смотреть «Мы – на острове Сальткрока» надо либо не знать «Колбаску…» вовсе, либо забыть про нее на время просмотра. Это совершенно разные, самостоятельные спектакли. Я это знаю и понимаю. Но у меня абстрагироваться не получилось. За что прошу прощения у всех артистов, старавшихся вернуть нас на остров Сальткрока.

Текст: Елена Имбирева

Фото: предоставлено сотрудниками ТЮЗ

Специально для CityGu.ru