Жизнь с насмешливой улыбкой

10 августа 1884 года День рождения советского писателя и классика русской литературы, – Михаила Зощенко. Он пережил две страшные войны, сменил несколько профессий, но не предавал свою мечту и стремился в мир литературы, где его творческая личность могла раскрыться в полной мере.

Литературный дебют писателя состоялся в 1922 году. В его первых рассказах уже были заметны главные художественные черты будущих работ – острая сатира на человека-обывателя с простым и прямолинейным взглядом на окружающий мир и приземленными моральными убеждениями. Михаил Михайлович писал о простых людях и бытовых ситуациях на понятном языке, а любая, даже не очень примечательная ситуация, могла быть описана Зощенко увлекательно и с невероятным юмором.

Сегодня мы вместе с онлайн-магазином электронных книг «ЛитРес» и порталом Citygu.ru  вспоминаем яркие и забавные цитаты писателя:

• — Довольно обидно упавшему человеку про это слышать. Пущай бы, — говорю, — лучше бригада не допущала на верхних полках ездить. А если лезет пассажир, пущай спихивают его или урезонивают — дескать, не лезьте, гражданин, скатиться можно.

Тут и старушка крик поднимает:.

— Корзину, — говорит, — башкой смял.

Я говорю:

— Человек важнее корзинки. Корзинку, — говорю, — купить можно. Башка же, — говорю, — бесплатно всё-таки.

«Пассажир»

• Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках. Ежели баба в шляпке, ежели чулочки на ней фильдекосовые, или мопсик у ней на руках, или зуб золотой, то такая аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место.

«Аристократка»

•  «Только бы, думаю, с бандитами не встретиться или с хулиганами. Время такое — в самый раз. А уж если, думаю, суждено встретиться, то пущай лучше с хулиганами встречусь. Хулиганы, они как-то симпатичней. Ну пошалят, ну по морде трахнут, ну зуб-другой вынут. Только и всего. Пальто же они снимать не будут. Это уж не ихнее дело пальто снимать. А это очень благородно с ихней стороны — не трогать чужую собственность».

«Мокрое дело»

• Давеча на улице какой-то молодой парнишка бутылку разбил. Чегой-то он нёс. Я не знаю. Керосин или бензин. Или, может быть, лимонад. Одним словом, какой-то прохладительный напиток. Время жаркое. Пить хочется.

«Бутылка»

• Конечно, об чём говорить! Гость нынче пошёл ненормальный. Всё время приходится за ним следить. И чтоб пальто своё надел. И чтоб лишнюю барашковую шапку не напялил.

Еду-то, конечно, пущай берёт. Но зачем же еду в салфетки заворачивать? Это прямо лишнее. За этим не последишь, так гости могут в две вечеринки всё имущество вместе с кроватями и буфетами вывезти. Вон какие гости пошли!

«Гости»

• А помню, у нас в кооперативе спортилась капуста, стухла, извините за такое некрасивое сравнение. И мало того, что от этого прямой у нас убыток кооперации, так тут ещё накладной расход. Увозить, оказывается, надо этот спорченный продукт. У тебя же, значит, испортилось, ты же на это ещё и денежки свои докладывай. Вот обидно!

«Бочка»

• «Заплатил. Обращаюсь к даме:

— Докушайте, говорю, гражданка. Заплачено.

А дама не двигается. И конфузится докушивать.

А тут какой-то дядя ввязался.

— Давай, — говорит, — я докушаю.

И докушал, сволочь. За мои-то деньги».

«Аристократка»

• В общем, мне почему-то стало неприятно от этого происшествия, и я хотел побежать в больницу, чтоб с кем-нибудь там побраниться, но как вспомнил, что у них там бывает, так, знаете, и не пошёл. И теперь хвораю дома.

«История болезни»

• Как, например, один иностранец костью подавился.  Курятину, знаете, кушал и заглотал лишнее. А дело происходило на званом обеде. Мне про этот случай один знакомый человек из торгпредства рассказывал.

    Так дело, я говорю, происходило на званом банкете. Кругом, может, миллионеры пришли. Форд сидит на стуле. И еще разные другие.

    А тут, знаете, наряду с этим человек кость заглотал. Конечно, с нашей свободной точки зрения в этом факте ничего такого оскорбительного нету. Ну, проглотил и проглотил. У нас на этот счет довольно быстро. Скорая помощь. Мариинская больница. Смоленское кладбище.

«Иностранцы»

•  «Девяносто лет назад убили на дуэли Александра Сергеевича Пушкина. Вся Россия, можно сказать, горюет и слезы льет в эту прискорбную годовщину.  Но, между прочим, больше всех горюет и убивается – Иван Федорович Головкин. Этот милый человек при одном только слове – Пушкин – ужасно вздрагивает и глядит в пространство».

«Пушкин»

Текст: Магазин электронных и аудиокниг «ЛитРес», специально для CityGu.ru