«Женитьба»: новая ВЕРСИЯ старой истории

«Невероятному событию в двух действиях», как назвал свое произведение сам Николай Васильевич Гоголь, немногим меньше двухсот лет. Впервые пьеса была опубликована в 1842 году, а написана и того раньше. Естественно, что за такой срок она выдержала немалое количество постановок на театральной сцене, две экранизации и даже успела стать оперой с довольно неоднозначной судьбой. Поэтому каждая новая постановка «Женитьбы» — шаг довольно рискованный: велика вероятность либо уйти в повтор, либо так переусердствовать с новизной, что и сам Гоголь не узнал бы свое детище.

Премьеру «Женитьбы» в театре драмы для детей и молодежи «Версия» ждали давно и вот 23 февраля состоялся первый показ. А накануне, 22 февраля, сдачу спектакля увидели друзья театра и представители СМИ. У тех зрителей, которые не успели на февральские спектакли, еще есть шанс, не откладывая в долгий ящик, попасть на «Женитьбу» в марте.

Общая картина

Первое и главное, что хочется сказать, — долгое ожидание себя оправдало. Новая версия старой истории, как минимум, не разочаровала. А если не скромничать, то спектакль смело можно отнести к явным удачам этого театрального сезона в Саратове.

За что отдельное спасибо театру «Версия», так это за хорошую «картинку». Декорации довольно просты и даже несколько условны, но если это венские стулья – так это действительно стулья, если швейная машинка – будьте уверены, это именно швейная машинка и она шьет! Даже портновский манекен на сцене функционален и символичен одновременно, тоже играя свою безмолвную, но от того не менее выразительную роль. Может, и можно было бы еще поколдовать над антуражем (ну вот хоть кушеточку какую Подколесину, например), но и в этом лаконизме есть свой плюс: учитывая, что в спектакле много сцен, в которых заняты практически все действующие лица, каждому из них находится должное количество пространства и зрительского внимания. Зато уж к костюмам, особенно женским, вообще никаких вопросов не возникает! Это действительно тщательно (если уж случайно взметнется кринолин, так под ним дотошный зритель увидит строго оборочку самых настоящих панталончиков), это ярко, это достоверно, да просто красиво! Грим и прически – под стать костюмам, — достоверные, характерные, продуманные и уместные. Словом, первое, чисто визуальное впечатление от происходящего на сцене более чем приятное.

О спектакле

Абсолютно «ровные» по актерской игре спектакли встречаются далеко не всегда. «Женитьба» — тот случай, когда можно смело говорить о настоящем актерском ансамбле – сыгранном, ровном в хорошем смысле этого слова. Все на месте и всё на месте. Каждый персонаж – живой, объемный, со своим характером. Разумеется, герои гоголевской пьесы изрядно утрированы, гротескны, но в спектакле эта утрированность приобретает смягченное, органичное звучание. А тонкое «осовременнивание» (без которого все-таки трудно, да и вряд ли нужно сегодня обходиться при постановке классических произведений) выражается лишь в чуть более привычных для сегодняшнего зрителя интонациях. При этом дух и характер литературного первоисточника полностью соблюдены, никаких глобальных смещений акцентов, никаких домысливаний. Разве что где-то чуть больше подчеркнуто то, что и так сказано автором. Да вот, к примеру, момент из рассказа Феклы Ивановны (Анна Мельникова) о женихах, когда Агафья Тихоновна (Валентина Домникова) интересуется фамилией одного из них:

— А фамилия как?

— А фамилия Иван Павлович. Иван Павлович. Иван Павлович…Яичница.

Всего-то имя повторено на пару раз больше, чем в оригинале. Но какие паузы! Это надо видеть и… слышать! Не удивительно, что зал не единожды взрывается смехом!

А какие «изюминки», какие едва приметные штришки рассыпаны, как маленькие вспыхивающие кристаллы, по всей ткани спектакля! Это и пузырек с лекарствами, с которым не расстается Яичница (Антон Титов); и этакое наполеоновское закладывание пальцев за борт мундира Анучкиным (Владимир Кабанов) и его же выразительная пауза и взгляд, скользящий по квартирке, на словах: «…но имею, однако же, намерение со временем перебраться сюда-с… в соседство»; и шкатулка, которую передает Арине Пантелеймоновне (Евгения Смирнова) Стариков (Юрий Лапшин) (единственный жених, пришедший не с пустыми руками);  и узелок с бильбоке, который Подколесин (Александр Демидов) принес с собой на смотрины (кстати, эта игрушка действительно в XIX веке была распространена невероятно широко и считалась очень модной); и постоянные монетки, а то и купюры, которыми одаривает Дуняшу (Екатерина Серебренникова) Жевакин (Игорь Абрамович) за каждое «а почисть-ка, душенька, вот тут». К слову сказать, Жевакин-то человек, мягко говоря, небогатый, деньги при этом дает не на показ – вот вам черточка, придающая этому персонажу новую глубину …

Очень неожиданным и интересным оказался «версионный» Подколесин. Мы привыкли, что традиционно Иван Кузьмич этакий мужчина в летах, солидный. Как-никак надворный советник.  И вдруг мы видим вполне себе завидного жениха – и дворянин, и в чинах, и молод, и собой хорош. На этом фоне его нерешительность (да что там, прямо сказать, лень и трусоватость, доходящие до глупости) дает настоящий контраст. Хотя нерешительность нерешительностью, а сцена, в которой он беседует наедине с Агафьей Тихоновной и преподносит ей бильбоке, в какой-то момент даже заставляет усомниться в классическом и хорошо известном финале этого сватовства. Нет-нет, ничего фривольного, но…

Агафью Тихоновну столь же традиционно принято считать в лучшем случае недалекой барышней, в худшем – глупой девицей с непонятными амбициями (дворянина ей подавай!). А вот нет. Ну не хочется ей, чтобы ее муж-купец «усахарил» как покойную матушку, а выразить этого она и сама для себя не может. Да, интеллектом не блещет по нынешним меркам, но она скорее неразвита, чем просто глупа. А где ей было развиваться и набираться жизненного опыта? У тетушкиной юбки, когда всех дел да развлечений – пасьянс раскладывать?

Очень хорош Кочкарев (Александр Овчинников). Нельзя выделить какие-то отдельные моменты, заострить на чем-то внимание. Просто смотришь и понимаешь – это блестяще!

Отдельное «Браво!» Игорю Абрамовичу за монолог Жевакина. Балтазар Балтазарович и так-то едва ли не единственный персонаж, вызывающий искреннюю симпатию – немного нелепый, простодушный, добряк. Когда Кочкарев обещает сосватать за него Агафью Тихоновну, хочется надавать Илье Фомичу тумаков – стыдно же, это все равно, что ребенка обманывать! И действительно, вот в этом жевакинском: «Обещался хвалить, а вместо того выбранил!» звучат интонации несправедливо обиженного ребенка. За что, почему с ним так? Проникновенное, почти жалобное: «Сударыня, вы не верьте!» и потом сильнейший монолог, в котором ничего не остается от комедии. Даже упоминание о «семнадцатом разе» не снижает накала, не смешит. Это настоящая драма, трагедия. Что называется, до мурашек.

Великолепен Степан (Юлий Ридель)! Персонаж, которому в пьесе отведено буквально несколько слов, создает настоящий спектакль в спектакле, временами даже несколько «переигрывая» главных героев в совместных сценах. Описывать бесполезно, надо смотреть.

Нельзя не сказать о финале. Спектакль не заканчивается последними словами Феклы Ивановны. Ненужная уже фата водружается на голову сидящей за швейной машинкой Дуняши. Случайный жест отчаяния Арины Пантелеймоновны, а Дуня буквально за мгновение преображается, расцветая в улыбке, и с невероятной энергией начинает строчить на швейной машинке. Похоже, без работы Фекла Ивановна никогда не останется…

Послевкусие

Тот случай, когда в бочке меда найти ложечку дегтя не получается, даже если искать специально. Видимо, ее туда просто не положили. Спектакль хорош без всяких «но». Часто звучащий в зале смех и аплодисменты после каждой сцены – веский аргумент в пользу этой оценки. Остается только пожелать «Женитьбе» долгой жизни без изменений на сцене «Версии», а зрителям – удовольствия от просмотра. А посмотреть, право же, стоит!

Текст: Елена Имбирева

Фото предоставлены театром «Версия»

Специально для CityGu.ru